... Попрошествии многих лет вновь я добрался до родной деревни, стоящей на стыке трех районов, чтобы поклониться родным могилам, полюбоваться небольшим лесом, названным Пёласса, куда в детстве гоняли в ночное коней. Сразу вспомнились слова, написанные известным российским  писателем-публицистом, лауреатом Государственной премии Российской Федерации Иваном Васильевым: «Родимый край! Здесь мои прадеды, деды и  родители появились на свет, отвоевали у  глухомани метр за метром землю, выращивали хлеб, справляли свадьбы, пели протяжные песни,  такие же мелодичные, как здешние речушки».

Когда-то в моей родной деревне было 80 крестьянских дворов, теперь их осталось только 37. Сердце сжимается от тоски при виде остатков бывших строений, полузаброшенной деревни. Я чувствовал себя подобно беловскому майору из его хрестоматийного рассказа «За тремя волоками», который приехал на малую родину и очутился у безлюдной околицы...

Да, исчезают с лица земли близкие мне  места. Нет русской деревни Зеленовка, которая находилась от нас  в 5 километрах. Распались коллективные хозяйства в таких селениях, как Елмачи, Средние Татмыши, Богурданы, Ачаксы и Новые Ачаксы. Все названные населенные пункты относятся к Канашскому району. Моя родная деревня входила в колхоз «Мир», славившийся когда-то высокими урожаями зерновых культур, картофеля. Здешние мужики считались искусными строителями. А сейчас ничего не строят. Поля обрастают бурьяном. Все меньше и меньше слышатся ребячьи  голоса. Молодежь уезжает из родительских «гнезд». Повсеместно видишь такую удручающую картину: пустуют наши населенные пункты. Когда человек уходит с родной земли, тогда он как бы  отключается от источника, питающего его.  Он утрачивает открытость души, доверчивость, милосердие, душа становится суше, расчетливей, эгоистичней.

Где же лучшие хлеборобские традиции? Бережливость, совестливость и порядочность, душевная щедрость? Не все старое старо. Но мы перестали возвращаться к сбережению и воспроизводству на новой основе старых крестьянских обычаев и нравов, перестали размышлять о коренной крестьянской  черте – бережливости. Помнится, раньше в крестьянском хозяйстве все производство было безотходным: все шло в дело, ничто зря не пропадало. Даже оставляя подворье и переезжая на новое место, мужик никогда не вырубал, не выкапывал сада: сад  считался, да и по сей день считается частью природы, на которую нельзя посягать. Наши матери из поколения в поколение учили не ломать, не топтать, не портить природу и все сделанное человеком, настойчиво наставляли: не жадничай, бери сколько съешь, другие после тебя придут, оставь им. Всегда в деревне считалось непорядочным обобрать лес, вычерпать рыбу, съесть, захватить, скупить так, чтобы не досталось другим. Одним словом, всякая непомерность осуждалась. Но почему-то сейчас народный принцип  разумного потребления вяжется с жадным, уродливым стремлением иметь непременно больше других.

Бросается в глаза безразличие многих людей к земле, к урожаю, к конечному результату труда. Скажу прямо: автор этих строк недоволен работой ведомств, формирующих материальные интересы сельских тружеников. Почему  плохо и медленно они решают эту проблему? Вопросов много, а решений нет.

Не секрет, хромает сельская индустрия, падает техническая вооруженность. Ощущается острый недостаток в кадрах. Когда-то в деревне функционировала разветвленная система технического обслуживания сельскохозяйственного производства, появлялись  всякого рода службы обеспечения – мелиоративные отряды, автопарки, подразделения ремонтников, строителей и т. д. Нет их сейчас, они перестали  выполнять производственные функции, которые сейчас выполняет один коренной земледелец... Мы перестали говорить, а заодно и писать о передовом опыте. Тревожит также такая негативная тенденция организационных новшеств, как утрата принципа артельности. Еще в сравнительно недавнюю пору, которая у всех на памяти, все важные вопросы в хозяйствах решались миром - на общих собраниях, каждый мог высказать свое мнение, поспорить, каждый четко видел работу соседа, коллеги. Почему сейчас такие собрания стали редкостью, решение больших вопросов все более отходит к правлению, зачастую, к руководителю.  Это я пишу накануне главных годовых собраний хозяйств. Именно участие каждого  члена коллектива в решении коренных проблем кооператива, агрофирмы, колхоза (каких только  правовых организационных форм нет?!) является  непременным условием воспитания подлинного хозяина земли.

Порой возникают конфликтные ситуации, принципиальность уступает место приятельству, вступает в силу  принцип «Я – тебе, ты – мне», начинаются подношения угощения и т. д. По-моему, такой симптом  опасен.

Я отдаю предпочтение тем, кто руководит хозяйством бессменно по многу лет. Они умеют  вселить в людей веру в успех, проявляют удивительную расторопность, они – мастера организации  труда и управления. Побольше бы нам таких руководителей! Аграрный сектор нуждается в таких людях. Где они,  инициативные и изобретательные люди? Почему поверхностно ведется на местах социальный анализ новых явлений в деревне, не ведется их социологическое изучение?

В заключение хочу добавить следующее: нынешняя деревня находится на перепутье. Все, что происходит в демократическом обществе, не всегда находит широкий отклик среди сельских тружеников. Отсюда равнодушное отношение к земле-матушке, которая является нашей главной кормилицей: наши поля  превращаются  в «полигоны» сорной растительности, мелколесья. Деревня, чьей «опорой» сейчас считаются люди пенсионного возраста, не способна поднять «целину». На наших глазах хиреют наши малые деревни. До каких пор? Этот вопрос я задаю не землякам, а высокопоставленным чиновникам, депутатам Государственной Думы. От них мы ждем решения неотложных задач.